Примерочная организована прямо на улице перед входом в святая святых тайцев. Потому как нас, несведущих в местных обычаях туда попросту не пускают в шортах, а другое одеяние здесь даже зимой сущая обуза и пытка…
Наконец-то, нашел я и себе необходимый «камуфляж» и – вперед под арочные своды ворот в сравнительно невысокой кирпичной стене с фигурными зубцами – к долгожданной встрече с впечатлениями, которые я впоследствии назвал:
ТАЙСКИЙ МАССАЖ ДЛЯ ГЛАЗ И ДУШИ, ИЛИ САНУК В ХРАМАХ СИАМСКИХ БЛИЗНЕЦОВЭто неописуемое (чего же я тогда, спрашивается, вздумал писать об этом, но и молчать не могу) удовольствие, ради которого не то, что стоит, но необходимо навестить Бангкок.
Примечание. Полное имя этого города, как и все вокруг, включая упомянутые шаровары мозаично, многокрасочное, поэтичное. И состоит оно из почти трех дюжин слов-эпитетов, запомнить и выговорить которые проблема и для самих тайцев. Так что в повседневности обходятся кратким названием, скорее инициалами - Бангкок (оливковая деревня) или «Крун Тхеп» («город ангелов»), что и душевнее, и точнее в представлении его обитателей.
А еще Бангкок вполне заслуженно получил титул «Восточня Венеция», располагаясь в излучине многоводной Чао Прайя (Реки Королей) и изначально окружив себя рядами рвов-каналов. Поскольку город изначально был верен восточной традиции и обладал слишком запутанной сетью улиц-переулков, водные артерии стали почти божественным даром. По главному водному проспекту и спешу на знакомство с мировым шедевром, старейшим буддистским храмовым комплексом Ват Пхо (XII век). И напрягаю свою дальнозоркость, вожделенно пытаясь получше разглядеть элегантные силуэты и блестящие золоченые шпили тамошних творений. Первое испытание для зрения и переживаний. (Фото 1).
Второе ждало уже при входе в огромный комплекс, где, словно, по чьему-то чудодейству ожила средневековая восточная сказка. И буквально разбегаются глаза при виде витиеватого позолоченного декора и фарфоровой мозаики, что переливаясь на ярком солнце радужным многоцветьем, массируют душевные переживания.
На внушительной территории монастыря сожительствуют только величественных ступ почти сотня. Будто попадаешь в горный массив золотых устремленных ввысь гор. Глаза то взмывают за ними, то сосредотачиваются на филигранно выполненных экзотических узорах, коими испещрены все стены тайских культовых сооружений - ботов, прангов, чеди, веханов, прасатов. (Фото 2-5).
То надо щуриться, созерцая их позолоту, в сравнении с которой, кажется, даже солнце меркнет. То необходимо привыкать к полутьме храмовых закромов после этого ослепления.
Массаж для глаз усиливает яркий контраст белых, подчеркнуто грубоватых стен и цветной, покрытой филигранной резьбой по дереву крыши. Сюда же свою лепту вносят и высокие, сильно профилированные цоколи, богато декорированные полихромные наличники окон и дверей. (фото 6-7).
Так что и дальтоники непременно проникнуться этим шедевральным событием - не то «пламенеющая готика» вспыхнула на другом конце света, не то Барселона Гауди греется под тропическим солнцем. (фото 8,9).
Идешь и оглядываешься, крутишься во все стороны, обнаруживая новые ракурсы и художественные откровения. Хотя по владениям монастыря просто так, ротозейно не погуляешь. За порядком следят странные бородатые существа в шляпах, каменные изваяния, не то наемники, не то волонтеры, прибывшие сюда из Китая в позапрошлом веке. От всякой нечисти защищают и диковинные животные - статуи демонов, львов, кинар (птицелюдей) и других фантастических существ как эхо архаической анимации и пантеизма, всеобщего одушевления и обожествления (фото 10-11).
От этого и эти персонажи, и все нашествие туристов-паломников испытывает особо чувство, которое тайцы называют кратко – «санук».
Примечание. Санук - смысл его примерно и переводится как удовольствие. И это принцип тайского бытия, согласно которому все в жизни, а не только развлечение должно приносить радость - работа, отдых, еда, знакомства…Поэтому тайца невозможно заставить сделать то, что ему не нравится. На это он ответит столь же кратко - майсанук. Как антипод сануку - невыносимое неудовольствие, на который не заманишь ни какими уговорами и вознаграждениями.
Вот и я с трепетным сануком проникаю за врата монастыря, где самых разных изваяний Будды далеко за тысячу. Однако всемирно знаменито одно, что по-хозяйски расположилось в особом храме называемом Храмом Лежащего Будды.
Примечание. Правда, «Лежащий Будда» - это на обыденный и все профанирующий лад. Для тайцев это, видимо, предстает туристической вульгарностью. Мы же не говорим о висящем Христе, но молвим о распятом. Так и это святилище дословно именуется как Храм Будды, ожидающего прихода вечной нирваны. И это не словесные мелочи, ибо затушевывают суть идеи и вдохновения его создателей, соотношения форм и содержания зодческих реликвий.
Сам храм не оставляет безразличными даже самых избалованных архитектурных гурманов. Изначально же впечатляет своей крышей. Хотя таковой назвать это явление трудно. И глаз противится, и язык не поворачивается. Это скорее протуберанцы пламенные. Или архитектурный портрет герба Сиама-Таиланда с изображением мифической птицы Гаруды, символизирующей солнечную энергию. (фото 12,13).
А еще мне привиделся в этом и прочих подобных храмах зодческая импровизация на тему Трипитаки, ибо они действительно как филигранно расписные торбы-корзины с воспаряющими из них святыми листами с Дхармой.
Примечание. Дхарма — Закон, открытый Просветлённым и служащий смысловым ядром Вселенной и всех судеб человеческих. Его постиг Будда, и поделился с людьми с помощью поэтически сутр. Первое время они передавались изустно. А более двух тысяч лет назад они уже были впервые записаны и писания эти назвались Трипитака, «Три корзины». Так как именно в плетеных корзинах-коробах, хранились пальмовые листы записей священных текстов.
И вот одна из этих «корзин» приютила изваяние легендарного Будды, поражающего своими гигантскими размерами. Как ни как самое большое его скульптурное изображение. Проверил шагами официальную версию – похоже на 46 метров в длину. Естественно, в таких случаях напрашивается сравнение с аналогичными знаменитостями. Так, фигура Статуи Свободы — 46,4 м., но она с высоко вздернутой рукой и даже, кажется, на цыпочки встала, дабы дальше в океане была видна. Пустяшные сантиметры, которые нисколько не волнуют Будду, что преспокойно лежит, всем своим видом показывая безразличие к мирской суете. Потяни он хоть самую малость ступни свои или пошевели пальцем и Статуя Свободы была бы, образно говоря, у его ног. И не только благодаря габаритам, но еще потому, что Будда уже давным-давно познал истую, окончательную Свободу (Мокшу) в результате достижения надчеловеческих вершин Просветления (Бодхи) и Успокоения (Нирваны) и напряженность «американки» ему попросту непонятно (фото 14-16).
А с какой тщательностью и проникновенностью прописаны кожные узоры на пальцах Бангкокского Колосса?! Представляю, какой санук при их созерцани испытывают дактилоскопы со всего мира!.. Душа замирает.
Так и его ступни не шелохнутся, замерли на грани вечности, давая всем и каждому разглядеть натруженные в долгом пути духовных исканий «мозоли» - в виде символического орнамента, который некогда оставлял священные отпечатки – Буддхапада, «Следы Будды», которые почтительно хранятся во многих странах (фото 17).
Задействую и я близорукость, дабы лицезреть эту перламутровую татуировку сродни современным рекламным билбордам. И еще видится, что помимо канонических знаков Будда выставил на обозрение так называемые акупунктурные точки, основу прославленного тайского массажа. И вовсе не зря, поскольку именно этот храм считается его родиной и нынешней школой. Так что смотрю на них широко раскрытыми глазами. Что не скажешь о взоре самого Будды, в его немигающем прищуре весь Свет и Тьма земная и небесная. Дар великого Озарения и Просветления, полученный духовным развитием в результате длинной последовательности перерождений (сансара).
…У наиглавнейшей буддисткой святыни – Изумрудного Будды, понятно, свои богоприемлемые апартаменты, особый храм вата-монастыря Пра Кео, который стал для «Учителя» бессменным пристанищем после многовековых вполне детективных скитаний по миру. Он походит на предыдущий храм почти как сиамский близнец. Те же элегантно парящие контуры и богатейшая филигранная резьба, лепка, мозаика, перламутровая инкрустация и позолота. То же фантасмагорическая охрана, которую кроме приятного созерцания, откровенного санука для глаз также хочется еще и потрогать их мозаичные или золоченные «доспехи». Массаж для рук.
Традиционно разуваешься перед входом и вступаешь на каменные полы, щекочущие своей прохладой. И быстро легчает после затридцатиградусной жары. Здоровый массаж для ног и всего изнуренного беззастенчивым зноем организма.
Но вот и сама святыня! Правда, внешне Сиамским близнецом Будды-гиганта его уж никак не назовешь. Если золоченый гигант «внутренности» имеет кирпичные, (за это его можно назвать колоссом с глиняными ногами и всем прочим), то Изумрудный Будда действительно изумрудный, из цельного драгоценного камня. Более того, он соприкасается с вечностью не лежа, а замер в позе внутреннего созерцания, сидящим со скрещенными ногами.
И размеры их трудно сопоставимы – Изумрудный кажется миниатюрой, статуэткой – вместе с постаментом 66 сантиметров в высоту. Поэтому и нашел свое место на искусственной горе из всяческих украшений, всевозможных даров и подношений, чаш с благовониями… Над его головой потолок и стены расписаны потрясающими картинами, отображающими весь его жизненный путь. Полный санук.
Наконец, еще одна его особенность - фотографировать его запрещенно, дабы ненароком не повредить его мистическому голубовато-зелёному свечению, его сакральности в целом. Так что вновь массирую зрение, прибегая к дальнозоркости, стремясь получить волнующий санук от его магического сияния. А фотографию делаю, как и все остальные, извне храма, для чего добрые и отзывчивые тайцы, словно специально и заблаговременно предусмотрели внушительный проем в качестве архитектурного обрамления, рамы для прицеливания современной фотооптики. Впрочем, и ей не дано передать то великолепие форм, цвета и света, что притаились в утробе храма. Хотя и это все-таки результат, а не отчаянный майсанук. (фото 18, 19)…
Как бы то ни было и при всем при том уникальные Будды только внешне не близнецы. По духу они – одно целое с тайской культурой и не могут жить друг без друга, продолжая плодить и множить духовных наследников.
Примечание. «Сиамские близнецы» - Чанг и Энг (1811-74), тайцы родившиеся сращенными. Демонстрировали себя за деньги в Европе и Америке. Были женаты, имели многочисленное потомство.
К ним на самом деле относятся как к живым. Так, Изумрудному Будде со времен средневековья приносили присягу принцы Лаоса и Сиама. И никто не имеет права прикасаться к нему кроме правящего короля. И только он собственноручно три раза в год сменяет одеяние Будды в соответствии с временами года, коих там три, как на перевели на наше ощущение, жарко, очень жарко и невыносимо жарко. Так что это может быть длинное платье или легчайшая туника, сшитые, конечно же, по особым, уникальным меркам.
P.S. А меня все больше радовали диковинные шаровары, которые я хотел от большого санука присвоить на добрую память. Тем более что денежный залог вдвое перекрывал их стоимость. А главное, размерчик – мой. Впрочем, именно он и сорвал весь мой окончательный санук. Хозяева этих огромных, похожих на театральный занавес шаровар, очень попросили меня вернуть их, ибо таковые здесь в большом дефиците. И я безропотно повинуюсь, но внутренне чувствую обидный майсанук. Правда, мимолетно, поскольку остается и, надеюсь, навсегда сануковый эффект тайского массажа для глаз моих и души.