Утвердительное "конечно" объясняется целым комплексом причин.
Во-первых, это уже пятнадцатые, вполне юбилейные "Дожинки", которые вобрали в себя весь опыт предыдущих. К тому же и времени на этот раз формально и официально предоставлено для подготовки было больше. Финансовые средства также беспрецедентные, как, впрочем, и фронт работ для девяностотысячного города.
Во-вторых, на протяжении всего года это торжественное событие приближали, как могли, многие жители не только Молодечно, района и области. Волонтеры приезжали из самого Минска.
В-третьих, и это, пожалуй, главное – идейно-художественное исполнение молодечненской вариации "Дожинок" преисполнено духом омоложения, молодости, к чему, видимо, изначально подспудно подвигало само название города. Достаточно посмотреть на новые улицы-тротуары, радужные фасады зданий – и в этом не будет сомнения. Яркое впечатление не может скрыть и осенняя изморось, разве что привнести дополнительный блеск и чистоту.
Явно выделяется новая пешеходная улица, стряхнувшая с себя и заскорузлую морщинами-трещинами коросту асфальта, и, казалось бы, вездесущий самоуверенный автотранспорт. Сегодня она уже явно иная. Еще только обживается, открываясь для дальнейшего облагораживания. В это омоложение, открытость молодечненцам включаются и здания, образующие новый местный "Бродвей", постепенно, но вполне решительно отдавая всем желающим свои первые этажи самыми разнообразными предложениями (фото 1).
И пешеходы, еще не веря в полное свое господство над молодым простором, еще помня былое вынужденное стеснение, начинают осваивать его. Ведь для них, можно сказать, началось новое время, на что указывает вполне символичный, отмеряющий его знак, окруженный свежими разновысотными бутонами светильников (фото 2). Неспроста же явно помолодела, глядя на него, "Родина". Так что сегодня на фоне вездесущего остекления она выглядит не только молодой, но и оригинальной, авангардной даже.
А абсолютно новый, с иголочки жилой микрорайон? Теперь, въезжая в город со стороны белорусской столицы, трудно представить, что у него за плечами древняя и многотрудная судьба-история.
…Словом, куда ни кинешь взгляд – жизнеутверждающая оптимистичная молодость, которую нелегко описать – ее надо видеть (фото 3, 4).
В этом смысле особенно впечатляет преобразование городского парка, который, сняв шелуху замшелости, стал не то что просто молодым, но свежим, просветленным, завлекающим своим выразительным ландшафтом. К тому же обогащенным самым молодым в стране искусственным водоемом, где он ныне удовлетворенно любуется своим багрянцем-золотом (фото 5).
Художественно-символическое значение рукотворной акватории трудно переоценить. Она – каскадами, фонтанами, подсветкой, живописным зеркалом – хороша и сама по себе. Однако у нее есть еще одно важное предназначение – образовывать острова, особые места, ярко обыгрывающие общую тему омоложения. Подтверждая это, мост, также вполне символичный, уже успел обзавестись гирляндой ставших традиционными замков-уз. А белую беседку можно сравнить и со свадебной фатой, и с пленительным камнем-алтарем, что на сказочном острове буяне, посреди моря-океана (фото 6).
Значит, молодежь приняла парк, а он рад молодежи. Значит, жди, Молодечно, новый людской приплод. Невольно и своеобразная аббревиатура напрашивается: Молодечно+Дожинки = МолоДожены.
Этим пока не может похвастаться другой остров. Но это действительно пока, поскольку предполагается, что он будет обитаемым. Правда, заповедным, сугубо для водоплавающих, в том числе и величественных белокрылых птиц, выводящих здесь свое потомство. Так что символически выразительный архипелаг посреди живой воды должен получиться в итоге.
Тем более что квинтэссенцией этого самобытного ансамбля, бесспорно, стал новый амфитеатр. Можно представить, сколько сомнений и возражений выслушали авторы и сподвижники этого архитектурного события, не побоявшиеся использовать практически черный камень в качестве основного декоративного материала. Сегодня тех, кто преодолел все эти проблемы, можно поздравить с творческим успехом. Ибо в облике театра, обильно "увлажненного" водой живописного водоема-фонтана, видится плодородная мать сыра земля, живо откликающаяся, набухшая и уже возбудившая семя, все более энергично выпускающее на свет божий некое таинственное, невиданное еще белоснежное произрастание. А может, это огромная птица "завтрашнего дня" не спеша, но гордо распускает свое белокрылье (фото 7, 8)?..
Наибольшую выразительность этого архитектурного события предвижу по весне, когда из черноземья молодостью воскресает-распускается все вокруг. И впредь каждый раз новое артистическое представление под его сенью будет выглядеть непредсказуемым экзотическим поликолористическим произрастанием (фото 9).
Архитектура сия – ожившая музыка. Даже пустующий театр не молчит. Живут цветовым многоголосьем его трибуны, словно многооктавный нотный стан с ненапыщенной, но гармоничной мелодией. И она не оставляет равнодушным даже близлежащее многоэтажное здание, приобщая его к общему архитектурному спектаклю. Далее ее трепетное волнение передается в округу живо переплетающимися дорожками с отдельными ландшафтными акцентами-нотами. Где-то они как бы исчезают из вида, словно корневище-грибница, где-то она вновь выказывает свою плодородную суть. В том числе и явлением будто нечаянно, но композиционно очень точно белых плодов-беседок. И их классический облик-цвет, контрастный театральному, еще более усиливает звучание общей темы-мелодии (фото 10).
Своеобразно включает в нее и самый значительный по объему дожинковский архитектурный приплод. При желании в нем также можно увидеть и нотный стан, и таинственный, всеми своими полированными опорами-стеблями стремящимися к свету бутон (фото 11)…
К сожалению, такого же художественного откровения не хватило новому, главному, можно сказать, фонтану, на который явно возлагались большие надежды. Смело, чуть ли не вызывающе располагаясь на одной композиционной оси с памятником Ленину и стелой в честь погибших за великую Победу, он необоснованно, да и неумело перенял их масштабность и брутальность. Вот косный, видано-перевиданный бассейн из симметричных колец официально полированного красного гранита. Его мощные ступени не ведут, а, напротив, отчуждают, масштабно умаляют, выставляют случайной, временной скульптурную композицию. Невольно наделяют ее, посвященную столь приглашающей к игре воображения очень поэтичной и задушевной папоротькветковой теме, ненужным официозом (фото 12).
Не спасает ее даже декоративная подсветка, на самом деле разве что дополнительно упрекающая за натуральность и изобразительность скульптурного решения образа.
Попробовал про себя представить на этом идейно и художественно очень ответственном и коварном месте фонтан из старинной, но локально омоложенной части Парижа (фото 13). И убедился, что и он, взятый, казалось бы, наобум, вполне мог бы привнести желаемый эффект. Чем не папороть-кветка, которую, кстати, никто так и не видел и не описал? Воистину ирреальная, из сокровенной мечты. В любом случае, она не вызвала бы местный всплеск квазипуританства, не заставляла бы изваяния стыдливо прикрываться некими водорослями. Не покушалась бы ни на чьи мировоззренческие позиции. Но главное, стала бы действительно стилистически новым, молодым, в какой-то мере нестареющим художественным событием. Запоминаясь своей непохожестью на все остальное, споспешествовала бы легендарному и одновременно повседневному оптимистичному настрою, которому нипочем ни идеологически строгое окружение, ни капризы погоды, ни сезонные, для фонтанов особенно болезненные, изменения. Ни ироничный упрек в плагиате-подражательстве со стороны другой бронзовой парочки, явно вытащенной из старых запасников, но под праздничный шумок также вышедшей невдалеке на Великий Гостинец – главную улицу города (фото 14).
И рад был бы ему как соратнику также новый дожинковец, бодрый и радостный при любой погоде. Хотя все-таки и он мог бы быть изящнее, грациознее. И парк, я думаю, поспешил бы откликнуться чем-то подобным на своих островах-берегах, дорожках-каскадах, привнося в свою музыку необычное звучание.
Тема молодости в молодом тысячелетии, уж не обессудьте, просто обязана находить нестарое – неформальное, каждый раз новое, неординарное, символическое воплощение. И то, что еще принимается, может быть допустимым в шутливом повествовательном жанре (фото 15), воспринимается неуместным, анахроничным в качестве художественно-поэтического обобщения. Так называемый синтез искусств – дело, конечно же, отнюдь не механическое и не застывшее в "бронзовом веке"…
…Нынешний Молодечно обозначил и другие, сугубо собственные "конечно".
Так, конечно, требует своего продолжения (не хочу говорить завершения) новый пешеходный бульвар. Поскольку логика его появления и градокомпозиционная роль настраивают на это.
Поучительна, конечно, и стратегия преобразования Молодечно – от центра к периферии, позволяющая целенаправленно разрешить принципиальные проблемы в условиях предоставленного времени, выделенных средств. Возможно, именно поэтому они вовремя и полноценно распространились и до самых до окраин города.
Наконец, любопытно, конечно, о чем еще мечтает омоложенный Молодечно, в котором я узнал, что "Дожинки" – это не конец – делу венец, а скорее вдохновляющее начало. Так вот, думается ему, оказывается (что опять-таки знаменательно, символично), – о Дворце бракосочетания. Причем отнюдь не только городского, районного, а, возможно, областного, а то и республиканского значения. Интересная и достаточно обоснованная идея, которая, конечно, не должна ждать очередных "Дожинок". Есть и другой убедительный повод. Ведь скоро 250 лет рождеству, творчеству, любви в этих краях воистину мирового достояния – Михаила Огинского, неповторимого композитора и оригинального землеустроителя. И у нас есть хорошая возможность всему миру показать, насколько богата наша культура и как мы начинаем ее все более ценить. А городу – обогатить свои вековые музыкальные традиции и обрести, утвердить за собой статус музыкальной если и не столицы, то уникальной сокровищницы. Благо для этого духовная и зодческая инфраструктура уже многообещающее завязалась, звучит и, конечно же, дает благодатные всходы.
Фото 3, 4, 9 – Алексея Плотко, "Маладзечанская газета".