Индустриальная эпоха за последние полтора столетия кардинально изменила характер и лицо массового жилья. Оно потребовало для своего существования и процветания гигантских инженерных сетей, специальных отраслей промышленности, научно-технических решений – для все более хорошей жизни.
Тревожные сомнения в бесконечности благополучия пришли вместе с энергетическим кризисом начала 1970-х годов, заставившим разрабатывать энергоэффективные дома. Нынешний финансово-экономический кризис вообще не оставил других альтернатив, ведь на энергоснабжение жилых и общественных зданий в странах с умеренным климатом тратится около трети всей потребляемой энергии. Такое положение уже никак не “до лампочки” многим правительствам. В ход идут самые разные, порой очень радикальные и непопулярные средства. Взяли, например, да запретили лампочки накаливания в Европе как слишком расточительные. Однако наибольшего эффекта, конечно, ожидают от создания действительно энергосберегающих домов, и каждый шаг в этом направлении обретает широкую огласку.
Как хайтековскую евроновость телевидение преподносит проект сербского зодчего Миленко Миленковича, предложившего постройку сферической формы, диаметр которой чуть менее 20 м, а общая площадь составляет более 200 м2. По убеждению автора, круглая форма наиболее эрго- и экономичная, способная сберечь до 80% энергии по сравнению с домами обычной формы, но той же площади. Разумеется, в распоряжении архитектора были сверхсовременные материалы, а поверхность кровли покрыта солнечными батареями. Предложена и новая система вентиляции – не только сезонной, но и меняющейся в соответствии со временем суток. Воздух накачивается между стеной и простенком, более теплый поднимается, холодный опускается, осуществляя постоянную циркуляцию. Температура остается комфортной и благодаря бассейну, небольшому зимнему саду. А вложенные средства, как утверждает Миленкович, вернутся к нему в виде экономии затрат на тепло, поскольку для нормального существования дому требуется не более 10% энергии от внешних источников. Все остальное – это разумное использование геотермальных вод и солнечной энергии.
Правда, увидев эту форму, эскимосы-кочевники, ничего не знающие о квадратуре круга, не удивятся, ведь их юрта живет фактически по тому же принципу, причем в более суровых климатических условиях. Иначе говоря, определенный опыт наших предков мы не можем не учитывать. Конечно, никто не собирается держать скотину в своей квартире, как когда-то в крестьянских хатах, используя эти биологические калориферы и термостаты, несмотря на все сопутствующие неудобства. Но вот теплосберегающие свойства толщи земли, идеально зарекомендовавшие себя в погребах и завалинках, могут и находят сегодня самую различную архитектурную интерпретацию. Она, то согревая, то охлаждая, становится и стеной, и забирается на кровлю. Для хранилищ различного рода, где требуется стабильный температурный режим, такой подход и вовсе оптимален. Так что некогда философский призыв: “Назад – в пещеры!” в современной архитектуре обретает своеобразный и отнюдь не метафорический, но эколого-экономический смысл.
Согласно ему малоэтажное жилье экономичнее, нежели высотное. Уже только потому, что оно способно запросто спрятаться от холодных ветров за небольшими складками естественного ландшафта. А, скажем, пристроенная к дому с южной стороны теплица может помимо всего прочего стать одним из самых дешевых и эффективных солнцеулавливающих устройств.
Вполне актуален и другой лозунг: “Вперед – к солнцу”. Потому как несложный расчет показывает, что в средней полосе двухэтажный коттедж, занимающий в плане 100 м2, за год получает от солнца энергии больше, чем его годовая потребность даже при нынешнем расточительном потреблении энергии. Поэтому следует подвигать прорыв в малой, “домовой” солнечной энергетике. Но и в архитектуре должны поменяться принципы для обеспечения всеобщего доступа к солнцу. Об этом, кстати, пеклись еще древние греки. У них незатеняемость дома и прилегающего участка гарантировалась законодательно. Дом за день должен нагреться, дабы отдавать тепло домочадцам ночью. Как-то, согласно легенде, Александр Македонский подошел к неотапливаемой, разумеется, бочке, где жил Диоген, с предложением одарить философа, чем он пожелает. Но тот попросил лишь одного: отойти и не загораживать ему солнце. Может, это по нашей, энергосберегающей тематике?..
В любом случае и нам предстоит задуматься об инсоляции уже не только в контексте создания комфорта для людей. Хотя бы для того, чтобы перестать бороться и с перегревом зданий, что обходится нашей архитектуре во всех проявлениях также не дешево.
Футурологи предсказывают, что типичный городской пейзаж вскоре будет включать тысячи расположенных на крышах домов накопителей солнечной энергии, ветряков, которые станут таким же элементом повседневности, как и нынешние телевизионные антенны. Стена приборов и механизмов ляжет на стены и крыши домов. Как знать, не появятся ли вместо громоотводов громоулавливатели, и мы будем ждать, пока гром не грянет, дабы подпитаться его энергией сразу на годы?..
Выходит, дом будущего – нашпигованный датчиками, улавливателями, отражателями различного рода, как космический корабль или подводная лодка. Ну, прямо современный, неомодернистский ремейк Корбюзье – “машина для жилья”. Как ее примет, освоит человек, пока сказать невозможно, поскольку перед массовым ее заселением – стена достаточно неопределенного будущего. Но практика реализации ряда претенциозных проектов уже показала, что не только дом, но в большей степени и город ведет себя не как машина, а как живая система, своего рода организм, который имеет собственные закономерности развития и энергетики. Таким образом, мы еще только на подступах к концепции экополисов, когда будем говорить и об энергосберегающем городе, районе, регионе. Но путь к перестройке городов ведет все-таки через дом, где мы уже научились кардинально утеплять существующие строения, что позволяет вообще отказаться от системы отопления и так провозгласить директивный лозунг: “Лучше один раз перестроить, утеплить дом, чем всю жизнь его отапливать”.
Но и здесь не все так гладко и понятно, как хотелось бы. Поскольку нередко экономя в одном, мы существенно теряем в другом. Особенно в неизмеряемом калориями и рублями. Это, конечно, об экологии, эстетике, душевном равновесии, психологическом комфорте. Как заявил Миленкович, у него на очереди новый проект, куда как более крупный. На этот раз площадь жилища составит более 1000 м2. Но, абсолютизируя эту идею, не придет ли человечество к однотипным сферическим “сотам”, где люди будут, словно огурцы в парнике?..
Мы на практике доказали, что при разумном подходе и у нас, в полосе рискованного земледелия, можно удивлять рекордными урожаями. Поэтому важно и строительство сделать нерискованным. Семь раз отмерить и один перестроить, прислушиваясь к многоопытным архитекторам.
Так, Михаил Гаухфельд выделяет в теме энергоэффективности два аспекта. Первый – механическое увеличение теплозащиты зданий, доведение до приемлемых параметров наружного термического сопротивления ограждающих конструкций, что ведет к значительному увеличению стоимости строительства. Но и энергия уже, видимо, дешеветь не будет. Второй – использование целого ряда технических достижений инженерной мысли, чтобы утилизировать тепловую энергию, совершенствовать вентиляцию и прочее.
– В целом нельзя сказать, что данная проблематика для нас новая и неприступная. С советских времен во многих общественных зданиях, на крупных объектах, где были большие объемы вентиляции, практиковалась рециркуляция теплого воздуха. Теперь это приняло статус общего закона.
Что касается жилищного строительства, то и здесь у нас есть определенные подвижки. Это крайне важно, ведь наше жилье по многим параметрам устарело. Например, в белорусских нормах вообще не предусмотрена приточно-вытяжная вентиляция. Исторически мы вставляли “столярку”, не обладающую герметичностью, и приток свежего воздуха осуществлялся таким, можно сказать, естественным, образом. Однако сегодня, когда уже в приказном порядке внедрены герметичные окна из стеклопакетов, запененные по стыкам, при общей экономии тепла начались другие болезни: здания сыреют, воздух внутри становится очень плохого качества. Специалисты беспрерывно выезжают по жалобам жильцов, которые не понимают, что в такой ситуации делать.
Экспериментальный жилой дом в минском районе Красный Бор представляют как последнее национальное достижение в энергосбережении. Его ограждения были утеплены до вполне удовлетворительных кондиций. Сделана приточно-
вытяжная вентиляция с помощью раздельных теплообменников, установленных на лоджиях. Это особые приборы, достаточно дорогие, уникальные. От них идут воздуховоды по всей квартире, что довело, как утверждают разработчики, расходы энергии до минимума.
Однако как архитектор не со всем могу согласиться. Во-первых, высота типового этажа – два с половиной метра, здесь еще развешены гирлянды воздуховодов. Во-вторых – приборы на лоджиях требуют профессиональной эксплуатации, т.е. предполагают услуги специальных фирм по их обслуживанию, что требует дополнительных затрат. Хорошо, если это будет решаться централизованно, тем более что по нашему законодательству такие эксперименты на жителях можно проводить лишь с их согласия.
Энергоэкономичные дома должны строиться по особым комплексным проектам, когда изначально будет учтено и запроектировано все инженерное оборудование. За рубежом все больше проектируются дома с использованием природной возобновляемой энергии. Но это результат не тотальной перестройки, их никто не делает в типовых жилых домах. Одно дело – поставить на крыше общую солнечную батарею, а другое – когда в каждой квартире появляется то, что ведет к ухудшению ее эксплуатационных качеств.
Александр Соболевский также выделяет два аспекта проблемы энергосберегающего, или самодостаточного, дома: технический (широкое применение механических и технологических средств) и архитектурный.
– Полагаю, что большая часть успеха зависит от архитекторов. Это и грамотная планировка, продуманное размещение, оптимальная структура, и разумная организация движения воздуха. Они позволяют, не прибегая к техническим средствам, сделать дом намного экономичнее. Вот только заказчик наш очень консервативен. Какие-либо новшества или оригинальные решения, скажем, в планировке вызывают у него настороженность и в итоге неприятие – вплоть до остановки строительства. Плюс трудно поддающаяся стена инерции мышления.
Надо учиться проектировать, для чего необходимо и мыслить по-иному. Нужна другая идеология. Научить и тем более воспитать эти качества сразу невозможно. Поэтому и директивные методы, предписывающие пролом в стене наших стереотипов, также допустимы, даже необходимы на современном, переходном этапе. Чтобы рука не поднялась сделать жилой дом глубиной всего 9–12 метров. Чтобы экономия была в подсознании как личная инициатива и профессиональная потребность. Сегодня это приносит дипломы на различных конкурсах энергосберегающих домов, но дальше, к сожалению, дело так и не идет. Многие годы хранятся эти проекты как напоминание о нашей общей косности, недальновидности.
Чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, недостаточно просто хорошего, думающего, прогрессивного архитектора. Надо создавать творческие коллективы грамотных и целеустремленных специалистов, способных на эксперимент и не боящихся инноваций, не отягощенных прошлыми стереотипами и подчиненностью все тем же косным инстанциям и мнениям. Нужны целенаправленные и объективные конкурсы. Необходим творческий союз архитекторов и инженеров.
Обещание и решимость нашего министерства перейти на немецкие нормы, в принципе, похвальны: немцы – народ рациональный, педантичный и в энергосбережении знает толк. Если мы собираемся переходить на европейский уровень проектирования и, следовательно, мышления, то должны к этому готовить специалистов, а также четко определять задачи, что хотим получить при наших возможностях и как эти возможности реально обогатить.
Как никогда важен и подбор материалов – какой из них, скажем, нагревается на солнце, а ночью равномерно отдает тепло. То же и водоемы у дома, которые, плавно нагреваясь за день, также работают как аккумуляторы тепла. К тому же, как ни странно, наши нормы времени инсоляции работают как отрицательный фактор (в Европе вообще нет такого понятия). Так называемая меридиональная ориентация – самая плохая. Формально мы обеспечиваем время инсоляции, но у дома нет южной ориентации, самой оптимальной для нас: летом солнце высоко и не перегревает, зимой, напротив, максимально делится теплом. А мы по-прежнему мучаем людей летним заходящим солнцем, пробивающим жаром помещения насквозь. Если проектируется индивидуальный жилой дом, зачем его ориентировать на север? Это нонсенс. Удалось же запроектировать здание, где все жилые помещения, даже кухни, были ориентированы на юг. Одна из последних наших работ, где экономическая проблематика решается в комплексе с композиционной, – жилой комплекс по ул. Набережной в Солигорске.
…Итак, постиндустриальная эпоха, как называют происходящий отказ от догмата техницизма, не лишена, тем не менее, прагматизма: чем меньше потреблять, тем меньше, соответственно, и попусту терять. Никто, конечно, не запретит жить красиво, но жить роскошно, т.е., по сути, расточительно, скоро будет непристойно, общественно осуждаемо, попросту недопустимо. В духе экологической парадигмы, по ходу упрочения гринписовских воззрений архитектура будет развиваться в плотном контексте глобальной политики, национальной идеологии, социальной психологии и личностной морали, требующей изменения многих бытовых привычек. Придется не упираться, не идти стенка на стенку со временем, а научаться мирно, взаимовыгодно совмещать в единой толще достойной архитектуры стены частных и общественных интересов, амбиций творца и элементарной рачительности, новаторского духа и опасливого консерватизма, народных традиций и шокирующих поначалу изобретений, “законов красоты” и закономерностей экономики… Но пока разве что стенка современного утеплителя на стенку холодного бетона не вызывает сомнений и возражений.