Введение в проблему
Наследие важно нам настолько, насколько мы можем его соотносить со своими личными воспоминаниями, переживаниями, эмоциями, связями с людьми или событиями.
Можно наследовать предметы и вещи, деньги и долги, воспоминания и забвения, обиды и достижения, заклятых врагов и героев – что-то из этого нам достается от коллективной памяти, что-то от семейной, а что-то из лично прожитой жизни. Это обычная собственность со своей ценой. Наследие для одних может стать настоящей проблемой, для других – чем-то ценным и желаемым. А это значит, что мы находимся в круговороте постоянной оценки того, что принимаем из наследства, и того, от чего отказываемся или разрушаем.
Любой город можно назвать историческим, поскольку он несет в себе элементы наследия – виртуальные или физические. Даже появившиеся 40–50 лет назад являются историческими, так как создали определенный культурный пласт в виде "собственности" – архитектуры, сложившегося городского фольклора с его микроисториями, героями, событиями.
Сохранение наследия – один из вариантов нашего сознательного выбора отношения к нему. Применяя это понятие к градостроительству, мы получаем новую категорию использования наследия. В историческом разрезе оно сохранялось только ввиду важности отдельных фрагментов. И хотя городская застройка могла меняться: разрушаться, сгорать во время пожара, обновляться, – пути коммуникации, определяемые владельцами городских плацов, оставались более устойчивыми ко времени.
Фетишизм вещей прошлого в настоящем дополнился фетишизмом монументов и градостроительных комплексов, когда не просто отдельная вещь стала объектом, включенным в интерьер комнаты для любования или для зависти соседей, а сам памятник или целый район воспринимается как исторический предмет, который должен быть обязательно включен в интерьер городского пространства для гордости местных жителей и показа его туристам.
Однако такое понимание означает манипуляции с воспроизведениями. Мы привыкли жить в мире, где исторические вещи заменяются новыми. Предметы нашего наследия разбросаны по всему миру, и подделка является единственным, что может быть в нашем "историческом" интерьере. У нас, как у туземцев, забирают драгоценные металлы и меняют на ненужные безделушки. Именно поэтому снос и замена исторического памятника (множество примеров центра Минска, Несвижский замок) на даже не всегда качественную копию воспринимается обычным явлением, а вовсе не подменой подлинника или копированием действий грабителей в их отсутствие.
Когда в городе постоянно мигрируют жители (одни уезжают, другие приезжают), то происходит разрыв между культурой новых жителей и их образом жизни и городом, на котором лежит отпечаток "других". И значит, наследие не является "их наследием", а скорее оценивается как чужое, которое нужно освоить, сделав "своим". Такой подход особенно очевиден в крупных белорусских городах, где коренное население иногда составляет считанные проценты и уже не может "навязывать" сложившуюся культуру жизни города. Следовательно, наследие такого города – это наследие вымирающего вида исторического населения, которое вместе с ним может кануть в Лету, – и не будет богатого наслоения культур с их уникальными составляющими…
Малые города и их исторические функции
Исторически малые города или местечки занимали промежуточное положение между городом и деревней. В силу определенных факторов одни из них сохранили свой статус или превратились в крупные центры, другие, наоборот, перешли в разряд сельских поселений, где единственным признаком их уникальности является историко-культурный пласт. Так сложилось, что к основным признакам прежнего существования относят прежде всего архитектуру, не учитывая более важную составляющую – культурный ландшафт.
Культурный ландшафт включает в себя физические и виртуальные (ассоциативные) проявления человеческой культуры и нетронутые человеком природные ландшафты, которые продолжают быть благодаря преднамеренному невмешательству.
В Беларуси существует деление на историко-этнографические регионы как части этнических территорий – по комплексу этнокультурных примет. Этническая история региона (края, области) и его культурный ландшафт выявляют как общеэтнические (общебелорусские), так и местные региональные черты. Сравнительный анализ и картографические материалы позволяют выделить на территории Беларуси в XVIII–XIX вв. шесть историко-этнографических регионов: Подвинье (Поозерье), Поднепровье, Центральная Беларусь, Восточное Полесье, Западное Полесье, Понеманье. Каждый из них в свою очередь разбивается на ряд более мелких – локальные районы со своими центрами.
Рассматриваются культурные ландшафты на базе первичной административно-территориальной единицы в Беларуси – сельский совет – с центрами на основе крупного села, городского поселка, агрогородка и особенно бывших местечек (малых городов), которые сохранили свою градостроительную структуру, архитектурную среду и уклад жизни. Будучи переходным типом, местечки отражали на протяжении столетий все процессы в обществе и являлись срезом своего времени, т.к. в них наиболее сильно отражался характер социальных отношений: жители занимались как ремеслом, так и сельским хозяйством. Часто местечки имели Магдебургское право. Они могли быть частновладельческими, государственными или церковными, возникать возле замков, феодальных дворов, монастырей, вырастать из сел или даже среди лесов. Они являлись отображением истории развития края, сосредоточением местных культурных традиций и отношения к природе.
Пытаясь оживить малые города сейчас, важно задуматься не только об их исторической функции, но и современных тенденциях, способствующих развитию.
Исторические функции и характер изменений:
1. Торгово-ремесленные центры, расположенные на узлах пересечения коммуникаций.
С приходом новых технологий, изменением коммуникаций, уменьшением расстояний за счет скоростных видов транспорта сменились точки притяжения. Наследие таких центров представлено разновременной фоновой городской застройкой, храмами и монастырями, кладбищами, отдельными городскими усадьбами, хозяйственными строениями (мельница, бровар), средствами коммуникации (мосты, пристани, дороги).
2. Частновладельческие центры (бывшие города).
Изменилась форма собственности: крупное землевладение и частные города исчезли. Дворцово-замковые комплексы также перестали принадлежать своим первоначальным владельцам и соответствующему социальному классу. Основным наследием являются места проживания владельцев (дворцы, замки вместе с обслуживающей инфраструктурой).
3. Оборонительные объекты.
Функции этих объектов изменились вместе со стратегией и тактикой ведения боя, развитием вооружения и обеспечением безопасности. Такое наследие может быть представлено в виде остатков крепости.
4. Религиозные центры.
Ослабление влияния церкви на государственные институты и общество, развитие науки, философских учений, изменение формы собственности повлияло и на характер притяжения религиозных центров, хотя они все же остаются важными составляющими культурного развития. Основная форма наследия – культовые сооружения, монастырские строения.
Культурный ландшафт был результатом исторического развития малого города. Но это не значит, что будущее малого города должно строиться исключительно на репрезентации этого культурного наследия, поскольку в этом случае культура как бы консервируется на каком-то определенном периоде в его современной интерпретации и не развивается. Однако существование проблемы консервации явно налицо. Тотальное стирание наследия отсылается на дальнейшую перспективу. Наследие должно быть адаптировано к современным нуждам, являясь культурным феноменом прошлого и настоящего.
Малые города сегодня
Чтобы охарактеризовать состояние наследия малых городов, представим его на субъективных оценках сохранности и адаптации наследия. Лучшим способом является оценка культурного ландшафта с историко-культурным наследием малого города. Это позволяет увидеть взаимосвязь наследия с современными функциями и его использованием.
Быхов
Структура города в целом сохранилась. Развитие его продолжает традиции и ведется вдоль правого берега. Застройка основной улицы зданиями конца XIX–XX в. и отсутствие центра с главной площадью и монументом создают впечатление хаотичности.
Исторические границы города все еще сохранены и представляют собой остатки земляных бастионов со рвами бывшей крепости площадью свыше 20 га. Наружная, более низкая часть крепости используется активнее, чем внутренняя. Во внутренней части сохранились замок Сапегов, синагога, католический монастырь, отдельные не всегда увязанные с историческим окружением здания конца XIX – начала XX в.
Основной идеей возрождения исторической части города могла бы стать ревалоризация бывшей крепости и историко-культурных объектов внутри нее.
Во-первых, это бы позволило сохранить имеющиеся культурные ценности и воссоздать утраченные (церкви, костел, брамы), используя их для современных целей (музейно-туристических, культовых, административно-репрезентационных).
Во-вторых, сразу бы умножило привлекательность региона с точки зрения туризма даже на трансрегиональном уровне (в верхнем течении Днепра замок и крепость уникальны ввиду своей относительной сохранности). А маршрут на прогулочной лодке XVII в. от крепости в Смоленске (ровеснице Быховской) до Быхова мог бы стать самым привычным способом изучения Беларуси российскими туристами или наоборот.
В-третьих, в крепость наконец бы вернулась традиционная трассировка улиц с малоэтажной стилизованной застройкой, но с современными высокими требованиями по комфорту и другим бытовым условиям. Кроме жилого пространства вокруг площадей и вдоль основных улиц могут быть организованы места для торговли, туристической индустрии, досуга.
В-четвертых, появился бы практический опыт реализации на сравнительно небольшом объекте, который позволит скорректировать существующие идеи и проекты ревалоризации территорий крепостей в Бресте и Бобруйске.
Гольшаны
Культурный ландшафт имеет два основных пункта:
1) городской центр с костелом и монастырем;
2) замок Сапегов.
Есть также несколько объектов удаленных, но связанных с Гольшанами частями культурного ландшафта (замок князей Гольшанских, кладбище с каплицей и мемориалом Первой мировой войны, остатки усадьбы Волков, поле с необычно расположенными камнями, нависающее с запада от площади плато с остатками окопов военных времен и др.). Рядовая разновременная застройка последних 200 лет, подчиненная разным градостроительным эпохам, все же практически сохранила первоначальный замысел, заложенный еще в XVI в. Снесенное здание бывшего еврейского банка на площади и строительство современных коттеджей на Замковой улице исказили целостность восприятия исторического наследия.
Но кроме материального Гольшаны очень богаты на ассоциативное наследие. Прежде всего, это книга В. Короткевича "Черный замок Ольшанский" и одноименный фильм. Только легенда о Гольше – одном из прародителей белорусского государства, жившем в своем замке на высокой красивой горе, которую сравнивали с горой в замке Гедимина в Вильно, может поражать воображение, равно как и то, что это родовое место матери польской династии Ягеллонов Софьи Гольшанской, а также святой Юлиании Гольшанской. Культурный ландшафт Гольшан не в последнюю очередь сформировали графические изображения начала XIX – середины XX в. художников А. Адама, Н. Орды, Б. Томашевича, Я. Дроздовича, имена которых заставляют проявить интерес к объектам их творчества.
Анализируя имеющийся потенциал культурного наследия Гольшан, возможен подход минимального вмешательства в сохранившиеся материальные ценности, акцент на их трансформацию во времени и тесную связь с ассоциативной составляющей. Таким образом наследие консервируется, чтобы сохраниться, и вместе с тем развивается дальнейшая культура, в т.ч. по его репрезентации.
Любча
Планировка Любчи сформировалась вдоль левого берега реки Неман и состояла из застройки в границах городской крепости, замка и фольварка. В центре городской застройки размещалась площадь, которая продолжает играть важную роль в настоящее время, поскольку застройка практически равномерно веерно расширилась от нее.
Летописные источники, рисунок середины XVII в., сохранившиеся инвентари, а также архивные материалы и изданные в местной типографии книги дали нам представление о том, что этот город, замок и их жители представляли в прошлом.
Современную известность Любча получила благодаря находящимся здесь остаткам замка, который в настоящее время реставрируется силами белорусской общественности. Иное направление избрала одна из туристических фирм, для которой замок – это романтическая картинка для театрализованных показов по дороге к главному объекту в Новогрудке. Такой подход не обязывает заниматься физической реставрацией, скорее интерпретацией и реконструкцией определенных событий и передачей их минимальными средствами.
Еще одну "историю" о Любче создает школьный музей, который некогда размещался в замке. К сожалению, он рассчитан на очень ограниченный круг посетителей.
Таким образом, наследие Любчи репрезентируется в виде микроисторий различными способами, что не всегда является удачным, т.к. отсутствует объективная целостность представления о наследии. Эта мысль частично подтверждается строительством на одной из сторон площади коттеджей, которые искажают традиционный характер застройки в данной части города. Поэтому необходимо, чтобы органы местного самоуправления координировали действия по разработке программ охраны и управления наследием.
Как видно из примеров, наличие культурного наследия не всегда означает рациональное его использование. Основной проблемой является отсутствие необходимого образования и согласованных действий в области охраны, средств для реставрации и рационального использования элементов культурного ландшафта. В то же время наследие должно стать не препятствием для развития, а, будучи артефактом прошлого, способом эволюции в настоящем. Разработка локальных программ развития на основе его анализа и активное привлечение в первую очередь местного населения также могли бы оживить малые города, сделав их привлекательными для проживания и посещения.